Ночью мне приснился кошмар. Я не помнила, о чем он. Проснулась от собственного крика, вся в липком, холодном поту. Я захлебывалась рыданиями, от крика голос охрип, ужас сковывал меня, сжимая сердце, не давая ему биться. Непроглядная тьма накрывала меня с головой, мне казалось, я умираю. Вся мокрая от пота и слез, тяжело дыша, судорожно глотая воздух, я почувствовала, как чьи-то руки обнимают меня, утешая и успокаивая. Антуан включил ночник, при свете я почувствовала себя намного лучше.

- Это просто сон, родная, успокойся, прошу тебя – сидя рядом, он пытался привести меня в чувство.

Я обняла его и заплакала. Мне было так страшно. Лишь немного придя в себя, я начала успокаиваться.

- Какой же я идиот! - выругался Антуан - Не нужно мне было ничего тебе рассказывать.

- Я должна была знать – возразила я. – Я в порядке, все уже прошло.

Антуан все так же сидя, обнимал меня, слегка покачивая, как маленького ребенка. Так я и уснула.

Наутро я встала вся разбитая и не выспавшаяся. Антуан лежал рядом, видимо не решившись оставить меня одну в таком состоянии.

- Поспи еще немного – прошептал он.

- Не могу больше – так же шепотом ответила я.

- Тогда сейчас ты пойдешь на кухню, приготовишь полноценный обед и съешь его весь. Вперед, обратный отсчет пошел.

Я послушно встала и поковыляла на кухню. Опять не могла вспомнить, когда ела в последний раз, вчерашнее мороженое не в счет. Меня скоро ветром сносить будет.

Поковырявшись в холодильнике, решила побаловать себя ризотто с морепродуктами. Закинув все ингредиенты, я закрыла сотейник крышкой и сварила кофе.

- Надеюсь, ты готовишь две порции кофе? – Антуан стоял на пороге кухни и наблюдал за мной.

- Да, две. Но обычно, две порции я и выпиваю с утра – пошутила я.

- Много кофе на голодный желудок вредно – проворчал он, подставляя уже полюбившуюся ему красную чашку.

- Там в холодильнике есть кровь – немного смущаясь, предложила я.

- Я видел. Кстати, там уже на две бутылочки меньше. Я подумал, ты не будешь возражать. Не заговаривай мне зубы, от кофе я все равно не откажусь.

Я рассмеялась, наливая ему полную чашку.

Весь день Антуан находился рядом со мной, пытаясь подбодрить, и я старалась делать вид, что ему это удается.

В клуб мы приехали вовремя, я, как всегда, заняла свое место у бара. В самый разгар вечера, когда народу в клубе было так много, что не протолкнуться, неожиданно зашел Тревор. Он направился прямиком к кабинету управляющего, и у меня защемило сердце в предчувствии беды. Несколько охранников попытались его остановить, но как будто выросшие из-под земли амбалы помешали им. Квил пытался сказать мне, чтобы я оставалась на месте, но я уже не слушала его, пытаясь пробиться туда, куда шел Тревор. Народу было так много, что я потеряла около двух минут, расталкивая клиентов. Слава богу, что Тревор скрылся в служебном коридоре, а не стал разыгрывать спектакль перед всеми присутствующими. Когда я, наконец, добралась до места, то, что я увидела, повергло меня в шок.

Трое амбалов держали Берта, который яростно пытался вырваться, ругаясь и угрожая. Еще трое стояли около Антуана. Он не сопротивлялся, поэтому его не скрутили, но его «сопровождающие» были наготове. А сам Тревор схватил за шею Лив, приподняв ее над землей. Она старалась не дергаться, чтобы сберечь кислород, оставшийся в легких, но было видно, что ей совсем худо.
Антуан что-то яростно доказывал, но Тревор прервал его.

- Хватит, Антуан! Ты прекрасно знаешь правила. Лив принадлежит Мастеру Города, а он подарил ее мне за кое-какую услугу. Теперь она моя, и я сделаю с ней все, что захочу. А я хочу ее убить. Причем у тебя на глазах. За то, что ты влез не в свое дело. И ты ничего не сможешь сделать, ты знаешь это. Все по закону.

- Елизавета! – закричал Берт, безуспешно пытаясь вырваться.

Вот уж не знала, какое полное имя у Лив – тупо подумала я.

Взглянув в ее глаза, я увидела обреченность. Она понимала, что сейчас умрет. Она уже смирилась с этим. Тревор собирался сломать ей шею, но сначала он решил помучить ее кислородным голоданием.

Антуан стоял, ссутулившись, сжимая кулаки от бессилия. На глазах у него были слезы. Лив была дорога Антуану, они долгое время работали вместе и были друзьями. Именно поэтому Тревор выбрал ее, зная, как будет больно Антуану. Судя по тому, как рвался к ней Берт, он искренне любил ее. И они оба ничего не могли сделать.

А я? Могла ли что-нибудь сделать я? Глаза, такие красивые глаза Лив начали мутнеть. И я решилась.

- Тревор!

Он обернулся. Улыбнувшись, показал кончики своих клыков.

- А, это ты, девочка? Пришла посмотреть, как умрет ваша подружка?

- Нет, Тревор. Я пришла предложить сделку – выдавила я, стараясь не смотреть на Антуана.

- И что же это за сделка? Ну-ка заинтересуй меня, малышка.

- Вам ведь хочется, чтобы я станцевала с вами? Перед большим количеством народа?

- Дааа…

Тревор явно заинтересовался. Осталось лишь понять, насколько он этого хотел, согласиться ли он на мои условия.

- Я предлагаю вам этот танец. В клубе полно народа, все так, как вы и хотели.

- А что взамен? – настороженно спросил он, но наживка была съедена. Я уже видела, что он согласится.

- А взамен ты подаришь Лив мне, также, как подарили ее тебе. Она будет принадлежать мне, и никто не посмеет ее тронуть.

Тревор засмеялся. Взглянув на Лив, как на пустое место, он отпустил ее и она безвольно упала. Но вдруг резко и хрипло дышать, хватая ртом воздух.

Слава богу, успела.

- Не думал я, что все окажется так просто. Она ведь тебе даже не подруга? Я соглашаюсь на твою сделку. Лив принадлежит тебе. А теперь, будь любезна: ты должна выполнить свою часть.

Я не буду смотреть на Антуана.

Усилием воли я заставила себя не смотреть в его сторону. Мне не хотелось знать, как он сейчас на меня смотрит и что думает при этом.

Тревор подошел ко мне и протянул руку. И я сама, добровольно, вложила свою дрожащую руку в его. Мы вышли в зал. Один из амбалов бросился в ди-джею, чтобы он поставил что-то поспокойнее, остальные стали расчищать танцпол. Народ столпился с любопытством, чтобы посмотреть, что сейчас будет.

Из колонок полилась медленная музыка, Тревор вывел меня на середину танцпола и развернул к себе лицом.

- Видишь, девочка – торжествующе произнес он – я же говорил, что мы еще потанцуем.

Одна его рука все еще держала мою, а вторую он положил на мою обнаженную спину, так как я все еще была в униформе. Я вздрогнула от этого прикосновения, но Тревор лишь улыбнулся.

- А знаешь, Ант, твоему Антуану сейчас намного больнее, чем десять минут назад.

Он был искусным танцором, и умело повел меня в танце. Это был танец со смертью. Никогда еще мне не было так страшно. Тревор кружил меня, улыбаясь, глядя на меня холодными глазами.

- Ты очень интересная девочка. При других обстоятельствах я бы даже захотел с тобой подружиться. Но, милая, у тебя столько проблем, что я постараюсь впредь избегать общения с тобой. Имей в виду: я тебе не враг. И больше у меня нет претензий к тебе. Скажу больше: если ты разберешься сейчас со своими проблемами, хотя, это навряд ли, то в дальнейшем можешь обращаться ко мне, если я смогу безболезненно для себя помочь, то я не откажу тебе.

- А что вы знаете о тех, кто хочет убить меня? – я осмелилась спросить.

Он снова улыбнулся.

- Нет, этого я тебе не скажу. Мне безумно интересно, чем закончится эта история. Я буду наблюдать со стороны.

Я посмотрела на него еще раз. Теперь уже почти без страха.

Он был довольно привлекательным. Коротко стриженные светлые волосы, холодные, серые глаза, смотревшие сейчас с интересом на меня, широкие плечи, высокий. Сегодня он был одет в белоснежный льняной костюм, который выглядел на нем великолепно. В глаза бросалось разительное отличие между моей униформой и его одеждой.

Музыка заканчивалась, и напоследок он прижал меня к себе теснее и посмотрел куда-то за мою спину. Я проследила за его взглядом. На краю танцпола стоял Антуан, сжимая руки в кулаки. На его лице явно читалась боль, невыносимая мука.

Тревор отстранился, и демонстративно поднеся мою руку к своим губам, поцеловал.

- Помни, что я сказал тебе, девочка. Я тебе не враг.

Он развернулся и направился к выходу, его амбалы бросились расчищать ему дорогу.

У меня подкашивались ноги, ко мне подошел Берт и повел в кабинет Антуана.
Там на диване сидела Лив.

- Ант, спасибо тебе – прохрипела она.

Неожиданно за моей спиной оказался Антуан, обняв меня сзади.

- Я думал, я с ума сойду – прошептал он – с тобой все в порядке?

- Да, все в порядке.

- Немедленно скажи мне, что любишь меня, пока я случайно не убил кого-нибудь – его требование показалось не таким уж дерзким, потому что было произнесено шепотом.

- Антуан, я люблю тебя – улыбнулась я.

- Точно? Сильно любишь?

Он вел себя, как ребенок, но я понимала, через какие муки ему пришлось пройти, глядя, как я танцую с другим мужчиной, как он гладит мою обнаженную спину, как целует мою руку.

Я повернулась к нему.

- Я люблю тебя, Антуан. Сильно. Больше всего на свете.

Он поцеловал меня, не обращая внимания на то, что мы были не одни.
Наконец, он оторвался от меня и сел за свой стол.

Ко мне подошел Берт.

- Ант, я благодарен тебе за то, что спасла мою любимую от смерти – его голос дрогнул – теперь я твой должник, и ты вправе потребовать от меня все, что угодно, если захочешь – даже мою жизнь. Я прошу прощения на небольшой инцидент, произошедший между нами.

- Берт, забудь об этом – прервала его я – мне ничего от тебя не нужно, достаточно твоего «спасибо».

- Просто имей в виду – продолжил он – что тебе всегда будет достаточно лишь твоего «пожалуйста» и я приду на помощь.

- Я учту это, Берт.

- Ант – позвала Лив, его голос почти восстановился – я благодарна тебе, но я не понимаю, Ант, почему ты это сделала? Ведь мы с тобой даже не подруги. Не обижайся, я хорошо к тебе отношусь, ты мне нравишься, но все таки… не понимаю.

- А почему ты пришла ко мне тогда, Лив? Помнишь, когда я в первый раз пришла в этот клуб. Почему ты помогла мне?

Ее глаза удивленно распахнулись, и она медленно повернула голову в сторону Антуана.

- Я поняла – тихо сказала она – но все же, еще раз спасибо.

Она потихоньку встала, и направилась к выходу, Берт поддерживал ее. Уже у двери она обернулась к Антуану:

- Надеюсь, ты не будешь возражать, если на сегодня я возьму выходной?

Не дождавшись ответа, она развернулась и ушла.

- Ант – позвал Антуан – что это сейчас было? Почему Лив так странно смотрела на меня?

- Она в шоке, что с нее взять – пожала плечами я.

- Знаешь, Ант, думаю, Квилл сегодня справится один. Мне тоже нужно домой.

- Но Антуан, в зале полно народа…

- Он и так провинился, отпустив тебя сюда. Не усугубляй, Ант.

- Хорошо – покорно сказала я.

Вот так, подумала я, вообще-то жертвой во всей этой ситуации должна быть я, а мне приходится утешать несколькосотлетних вампиров, которые, словно дети, просят мамкиной заботы. Все-таки жизнь несправедлива!

Мы поехали домой, а потом у нас была жаркая ночь такой страстной любви, что я забыла обо всех своих страхах, а вся ревность Антуана была выжжена дотла. И кошмары в эту ночь мне не снились.

Утром меня разбудил телефонный звонок.

- Напомни мне, чтобы я отключал все твои чертовы телефоны по вечерам – проворчал Антуан, поворачиваясь на другой бок.

Скатившись с постели, я на ощупь пошла к телефону.

Конечно, звонила Кармен.

- Ант, привет! Прости, что разбудила – сразу затараторила подруга – но мне тут рассказали одну новость, касающуюся тебя. Это правда?

- О чем ты говоришь – простонала я, еще не проснувшись, а поэтому ничего не соображая.

- Ант, просыпайся! Я говорю о танце с Тревором!

- Ах, это… - я зевнула – ну да, правда.

- Что – завизжала в трубку Кармен, почти оглушив меня – как это произошло? И почему я узнаю об этом не от тебя?

- Ну надо же, ты хочешь знать подробности по телефону? – съязвила я – А как же твое фирменное «буду у тебя через десять минут?»

- Эээ… видишь ли… - Кармен запнулась – дело в том, что я сейчас не одна.

- А ты зря времени не теряешь! – развеселилась я.

- Ладно, все равно вытрясу из тебя все подробности – решительно произнесла Кармен – не сейчас, так позже. Ты знаешь, что Тревор официально признал, что теперь у него нет к тебе претензий? Это значит, что пока ты снова не дашь ему повода, он не сможет навредить тебе.
Поздравляю, Ант, теперь у тебя на одного врага меньше.

- Между прочим, Тревор знает, кто хочет убить меня.

- Он сказал тебе? – притихла подруга.

- Нет – вздохнула я – он хочет понаблюдать за этим зрелищем со стороны. Говорит, что ему очень интересен исход этого противостояния.

- Ну, если он так говорит, значит, он думает, что еще не все решено. Значит, у тебя есть шанс.

- Кармен, у меня ноги мерзнут – соврала я. Мне не хотелось больше говорить на эту тему. - Давай позже все обсудим.

- Хорошо, Ант. Да, кстати: когда у тебя следующий выходной, через два дня?

- Да, а что?

- Нет, ничего – загадочно произнесла Кармен и повесила трубку.

Я подкралась к кровати и легла. Антуан повернулся на спину, подняв руку, чтобы я могла устроиться на его плече. Я свернулась калачиком, положила голову на его плечо и уснула. Так мы проспали почти до трех часов дня.
Проснувшись, мы вдвоем пошли на кухню. Антуан взял за правило следить, чтобы я ела каждый день, а если ему это удавалось, то заставлял есть дважды в день.

За это я заставляла его готовить кофе по утрам, впрочем, он не особо сопротивлялся.

- Ант… - Антуан замялся – ты не будешь против, если я перевезу к тебе некоторые мои вещи, хотя бы до того момента, пока все не решится?

- Конечно, не против.

Антуан хотел сказать что-то еще, но передумал.

Рабочий день, а вернее, ночь, прошла как обычно. Лишь один раз ко мне подошел какой-то наглый вампир.

- Привет, красотка! Я видел, как вчера ты танцевала. Может, потанцуешь со мной?

- А может, уберешься от девушки куда подальше?

За спиной вампира материализовался Берт. А за моей спиной – Квилл.
Такая опека стала раздражать меня. Я бы и сама его отшила. Того вампира будто ветром сдуло. Я уже хотела выдать какую-нибудь ядовитую реплику моим «нянькам», но, оглянувшись, никого уже не увидела. Тоже мне, воины-призраки, блин.

После закрытия я зашла в кабинет Антуана. Он посмотрел на меня.

- Устала, солнышко? Ты не могла бы посидеть пять минут, я сейчас закончу с делами, и поедем.

Я удобно устроилась на диванчике и закрыла глаза. Сама не заметила, как уснула. Меня разбудил нежный поцелуй.

- Просыпайся, любимая. Пора домой. Прости, что заставил тебя ждать.

Я неважно себя чувствовала, была какая-то слабость, голова болела.
Добравшись до дома, я с трудом разделась и завалилась спать.
Проснулась уже в четыре часа дня. Антуан сидел рядом в халате, читая газету. Под его глазами пролегли тени, он явно не выспался.

- Как ты себя чувствуешь?

- Да вроде нормально.

- Ты всю ночь бредила, с тебя пот ведрами сходил. Ты уверена, что сейчас все нормально?

- Ну, я не знаю. Не помню, что было ночью. Но сейчас я вроде чувствую себя нормально, как обычно. И даже кушать хочется.

- Ну, хорошо, я пойду, разогрею твой обед.

Он ушел на кухню, а я, вставая, обнаружила, что постель вся мокрая. Зайдя в ванную, я увидела, что, по крайней мере, еще три простыни и несколько полотенец лежали мокрыми на полу.

Что же со мной творится?

Я была действительно испугана, не понимая, что происходит. Потрогала лоб. Температуры нет. Чувствую себя вполне сносно, даже бодро. Не может же быть так, что ночью я бредила и теряла литрами жидкость, а утром встала, как будто ничего не было. Должна же хотя бы слабость быть. Но ее не было.
Быстро приняв душ, я прошла на кухню. Ужасно хотелось есть. Антуан уже разогрел мне обед, и я, съев все, что было в тарелке, захотела еще. Антуан удивился, но ничего не сказав, разогрел еще. Обычно он заставлял меня есть, уговаривал, но я никогда не доедала порцию. Вторую тарелку я все же не доела. Вместо кофе Антуан сделал чай. Я выпила три чашки. Видя, как он смотрит на меня, я недоуменно спросила:

- Что такое?

- Я очень волновался за тебя. Не понимая, что с тобой происходит, я злился на свое бессилие. Собирался вызывать уже врача, но тебе неожиданно стало лучше. Ты можешь объяснить, что с тобой происходит?

- Антуан, я не знаю. Действительно не понимаю, что со мной творится.

- Ант, обещай мне, что если ты снова почувствуешь недомогание, ты пройдешь обследование в больнице. Сразу же, без промедлений.

Я не хотела этого обещать. Но Антуан выглядел так обеспокоенно.

- Послушай, давай так: если я почувствую недомогание, я скажу тебе. А потом мы решим, что делать дальше.

Антуану это не понравилось, но большего он добиться не смог.

Потом у нас был долгий спор по поводу того, еду ли я на работу или нет. В конце концов, я привела последний довод, который звучал так:

- Ты оставишь меня дома совершенно одну? Без защиты? А если мне снова будет плохо? А если на меня нападут?

Антуан сдался. Довез меня до клуба и ушел в свой кабинет в таком настроении, что Лив, шедшая ему навстречу с какими-то бумагами, резко развернулась, и сделала вид, что идет в другую сторону.

- Что у вас происходит? – спросила она меня удивленно.

- Все в порядке – буркнула я.

- Ну да, я вижу – сострила она, задумчиво глядя вслед Антуану – интересно, сколько ему потребуется времени, чтобы отойти?

Я развернулась и прошла за свою стойку, оставив последнюю реплику Лив без комментария. Вечер тянулся бесконечно долго. Обслуживая клиентов, я смотрела на разливаемую кровь и меня немного подташнивало. Наконец, клуб закрылся.

Несмотря на то, что я чувствовала себя ужасно, я решила ничего не говорить Антуану. Мне не нравилось, что он давил на меня, пытаясь вынудить принять те решения, которые я принимать не хотела. Даже несмотря на то, что он делал это из-за беспокойства за меня.

Убравшись за стойкой, я упорно не шла к нему в кабинет. Наконец, он вышел сам, подошел ко мне.

- Сердишься на меня? А за что, можно узнать? За то, что я волнуюсь о тебе? Не кажется, что это немного несправедливо?

Я молчала. Мне не хотелось разговаривать в подобном тоне.

Антуан приблизился ко мне, обнял.

- Прости. Прости меня, пожалуйста. Не знаю, что на меня нашло. Просто видя, как тебе плохо прошлой ночью, я чуть с ума не сошел. Я не могу потерять тебя, Ант. Ты нужна мне.

Я тоже обняла его.

- Пожалуйста, никогда больше не старайся принимать решения за меня. Я уже взрослая.

- Конечно, взрослая – усмехнулся Антуан. – Ты младше меня на несколько сотен лет, а выстроила, как умудренная опытом женщина.

Обнимаясь, мы пошли к машине. Вдруг Антуан резко остановился, настороженно осматриваясь.

- Что случилось?

Немного постояв, мы пошли дальше.

- Наверное, показалось. Нервы пошаливают.

Мы сели в машину и поехали. Проехав полпути, я заметила, что Антуан нервничает.

- Антуан? Что случилось?

- Милая, ты пристегнута?

- Да, а что?

- За нами следят. Три машины. Держись крепче.

С этими словами он резко завернул машину на какую-то улицу и прибавил скорость. Три черных джипа поехали вслед за нами. Мы неслись на бешеной скорости по узкой дороге, и вдруг навстречу нам выскочило еще два джипа, перекрыв путь к отступлению.

Выругавшись, Антуан резко завернул, взвизгнули тормоза, и мы пробили ворота какой-то стройки. Дальше ехать было некуда. Резко остановившись, Антуан выскочил из машины, подбежал с моей стороны, открыл дверцу и буквально выдернул меня из сидения, потащив куда-то в строящееся здание.
Мне было так плохо, я уже ничего не соображала, голова кружилась, меня тошнило, и спазмы в желудке заставляли меня сгибаться пополам. Я бежала за ним, спотыкаясь, он сначала тащил меня за руку, а потом просто перекинул через плечо, словно куклу.

От такого положения мне стало еще хуже. Топот наших преследователей уже был хорошо слышен даже мне. Они бежали, чтобы убить нас.
Наконец, Антуан нашел какую-то непонятную комнату, в которой были поставлены металлические двери, забежал туда и закрыл двери на огромный засов.

Только когда я застонала, он вспомнил, что меня нужно опустить на землю. Я чувствовала себя отвратительно, мне не хватало воздуха, голова кружилась, а в глазах темнело.

- Антуан… - прошептала я – послушай… просто оставь меня, слышишь? Им нужна только я. Если ты не будешь сопротивляться, они тебя не тронут. Просто уходи. Или они убьют нас двоих. Их слишком много, ты не справишься с ними.

- Ант, любимая, что ты такое говоришь? Как я могу бросить тебя? Ты – смысл моей жизни, зачем мне жить, если тебя не будет рядом? Пока я жив, они не тронут тебя.

В его взгляде было столько решимости, что слезы покатились по моим щекам. Я поняла, что он не уйдет. Они убьют сначала его, а потом меня. Все кончено.

Я услышала, что наши преследователи уже пытаются вышибить дверь. Антуан тоже слышал и понимал, что конец уже близко. Он подошел ко мне и обнял.

- Я ни о чем не жалею, Антуанетта. Даже если я сейчас умру, я познал в этой жизни настоящую любовь и был счастлив. Оно того стоило.

Я отчего-то взглянула на часы.

- Знаешь, через две минуты у меня был бы день рождения – откуда пришла ко мне эта мысль, я не понимала. – Интересно, я умру девятнадцатилетней, или все же успею стать двадцатилетней?

Слезы текли ручьем, я не могла их остановить. Антуан прижал меня к себе еще сильнее.

Вдруг все тело пронзила резкая боль, ужасные судороги заставили меня дергаться. Я закричала. Боль была невыносима, голова, казалось, вот-вот взорвется, легкие обожгло словно огнем, желудок скрутило. Антуан отпустил меня, не понимая, что происходить. Мучения были такими страшными, что я захотела скорейшей смерти, лишь бы прекратить это. От крика голос охрип, от огня, сжигаемого меня изнутри, слезы высохли. Я замолчала. Боль прошла так же резко, как и началась.

Но что-то изменилось.

Подняв голову, я посмотрела на Антуана.

Он тоже смотрел на меня, но его взгляд был необычным. В нем было недоверие, страх, разочарование, обида, злость… В общем то, чего в нем никогда не было, когда он смотрел на меня.

- Как ты могла? Почему? Почему ты ничего мне не сказала? Ты что, просто использовала меня? За что ты так со мной?

Я ничего не понимала.

- О чем ты говоришь?

- О чем Я говорю? – взорвался Антуан, перейдя на крик – Почему ты не сказала мне, что ты Истребительница? Как ты могла так обмануть меня? Я тебе доверял, ни разу не обманув тебя! Я тебя ЛЮБИЛ!!! Готов был ради тебя пойти на все!!! Почему же ты так жестоко меня обманула?

- Я не понимаю, о чем ты говоришь! – от таких несправедливых обвинений я тоже начала кричать – Я – Истребительница? Я понятия об этом не имела! Мне никто не говорил об этом! Я тебя не обманывала!

В том, что я действительно Истребительница теперь я уже не сомневалась – я откуда-то знала об этом, чувствовала. Но это действительно оказалось для меня неожиданностью.

А дверь уже почти поддалась, еще чуть-чуть и она сорвется с петель.

- Хорошо – холодно ответил Антуан – Сейчас я помогу тебе. Но это уже ничего не значит. Тебе это понятно?

- Понятно – угрюмо ответила я.

Я уже понимала, что смогу дать достойный отпор свои преследователям и в данный момент Антуан действительно может мне просто помочь. Более того, возможно, я бы и сама справилась.

Дверь, наконец, слетела с петель, в комнату ворвались вампиры.
Первому же, подлетевшему ко мне, я пробила череп, ударив кулаком. Какая-то необъяснимая кровожадность накрыла меня с головой, перед глазами возникла красная пелена. Схватив второго на голову, я просто дернула и оторвала ее, кинув на третьего. Пока тот от неожиданности отбивал ее, я подпрыгнула, обхватив его шею ногами, развернулась в воздухе, свернув ему позвонки, и спрыгнула. Он упал, обмякнув, как мешок.
Я ударяла, отрывала головы и конечности, убивала, пока не осталось больше никого. Вдруг, услышав шорох, я резко развернулась, готовая к следующей атаке.

Но это был Антуан. Он смотрел на меня с ужасом в глазах.

Я не винила его. Если честно, я сама была в ужасе от себя.

Боже, в кого я превратилась?

Вся грязная, в чужой крови, я смотрела на себя, и слезы непроизвольно лились из глаз. Красная пелена спала с глаз, но все вокруг было красным от чужой крови. Мне было плохо, но на этот раз уже не физически, меня терзала душевная боль.

- Пойдем, я отвезу тебя домой – сухо сказал Антуан.

Я послушно пошла за ним в машину. Конечно, я перепачкаю ему всю обивку, да и он сам также был в крови, но у меня уже не было сил, заботиться об этом.

Подъехав к дому, он остановился. Никто из нас не выходил из машины. И оба молчали. Наконец, я решилась прервать эту тишину.

- Антуан, я действительно ни о чем не знала, поверь мне. Обычно об этом знают лишь родители ребенка. Они сообщают ему только в восемнадцать лет, чтобы до этого времени он жил, как все. А еще потому, чтобы никто не узнал об этом, если вдруг маленький ребенок решит похвастать своей уникальностью. Ведь тогда его сразу попытаются убить. Наверное, именно поэтому кто-то и пытался убить меня, пока я еще не обратилась.

- Я знаю, что детям говорят об этом в восемнадцать – раздраженно сказал Антуан. – Но тебе-то уже двадцать, Ант. Как ты могла не знать об этом?

Мне стало обидно, что он не верит мне.

- Мои родители погибли, когда мне было шестнадцать. Больше никто из родственников, вероятно, не знал. Мне не сообщили об этом. Я не обманывала тебя, Антуан, поверь.

- Если бы я думал, что ты мне врешь, меня бы уже не было здесь.

Мы помолчали еще около пяти минут. Тишина становилась настолько тягостной, что я не выдержала.

- Ты зайдешь? – спросила я робко.

- Пойми, Ант. Истребители – исконные враги вампиров. Они убивают, уничтожают нас. И вдруг, моя любимая становится Истребительницей. Это шокирует меня. Не знаю, смогу ли я…

Он мог не продолжать, все было понятно и так. Он не знал, сможет ли продолжать встречаться со мной. В горле стоял ком. Я не могла говорить, лишь кивнула ему, отрывая дверь, чтобы выйти.

- Ант – позвал он.

Робкая надежда зажглась и погасла, как только я увидела его глаза.

- Прости, но ты больше не можешь работать у нас в клубе, сама понимаешь. Истребительница, подающая кровь вампирам – это верх абсурда. Прости.

Снова кивнув, я побрела к дому, услышав, как отъезжает машина, удаляясь на бешеной скорости.

Слезы текли по щекам, зайдя в дом, я направилась в душ, так как кровь уже начала засыхать. Мне казалось, что что-то умерло внутри и только текущие слезы доказывали, что я все еще жива. Горячие струи воды текли по мне, смывая чужую кровь. Взяв жесткую мочалку, я стала яростно оттирать ее, до боли, пока кожа не покраснела. Швырнув мочалку вниз, я заплакала. Громко, во весь голос. От отчаяния, обиды, безысходности.

Как мне жить без него?

Обмотавшись полотенцем, я с трудом добралась до кровати и провалилась с сон, больше похожий на беспамятство.

Проснувшись утром, я уже привычно пыталась нащупать рядом с собой Антуана. И только когда не нашла его, резко все вспомнила. Отчаяние и горе накрыли меня новой волной.

Он ушел от меня. Навсегда.

От этой мысли боль пронзила мое сердце, и я закричала. Я кричала снова и снова, до боли в горле, пока голос не охрип, а потом и вовсе пропал. Сердце разрывалось на кусочки, от горя и отчаяния чернота накрывала меня с головой. Слез больше не осталось, и я просто лежала, тупо уставившись в пространство. Постель все еще сохраняла его запах, создавая иллюзию его присутствия. И я не вставала с нее, будто боясь, что запах исчезнет, как только я встану. Периодически я проваливалась в нездоровый сон, постоянно просыпаясь со слезами на глазах, похоже, плакать я уже могла только во сне.

Мне не хотелось жить. Зачем?

Он отказался от меня. Он меня не любит. Я ему больше не нужна. Значит, и себе я не нужна.

Как несправедлива жизнь!

Лучше бы я умерла! Не познав настоящей любви, безграничной веры, безмятежного счастья… Как тяжело сначала все это пережить, а потом потерять в один миг.

Я не помнила, сколько я так пролежала. Может день, может неделю, может месяц. Вскоре я перестала думать, все мысли пропали. Осталась лишь пустота. Пустота внутри, пустота вокруг. Мир словно перестал существовать. Все стало бессмысленно, даже сама жизнь.